Почему отечественный военно-промышленный комплекс впал в зависимость от иностранных комплектующих? Способна ли Россия в короткие сроки внедрить собственные разработки и на 100% производить всё самостоятельно?

Не так давно (угадайте почему) начали широко обсуждать зависимость отечественной оборонки от импорта. Точнее о новых проблемах из-за того, что всяческий военный импорт в Россию прекратился. Хотя на самом деле проблема стала серьёзной не с февраля, а гораздо раньше — ещё со времён секторальных санкций 2014 года.

Почему так произошло, какие у проблемы корни, чем это грозит и можно ли из ситуации выбраться — разберёмся сегодня.

Откуда отсталость

Догоняющий принцип развития технологий в России пошёл ещё со времён Петра Первого. Настолько глубоко мы, конечно, копать не будем, но обозначим: отставать — это наша старая-добрая традиция. Меньше всего по технологиям отставал, кстати, поздниц СССР — Союз учился всё и вся производить сам. Если какие-то прибамбасы военного назначения сами не разрабатывали с нуля, то аккуратненько их же закупали через третьи-четвертые руки.

Достаточно вспомнить высокоточные станки Toshiba, закупавшиеся якобы для нефтяного сектора, а в действительности точившие детали для атомных подводных лодок. Таким же образом попадали в Советский Союз чипы, платы, микросхемы — их спокойно (или втихаря) добывали, разбирали, копировали и внедряли в производство. И вот таким образом какой-нибудь компонент от TEXAS INSTRUMENTS “разрабатывался» и производился НПО “Василёк» под заковыристым индексом.

Можно осуждающе цокать языком, но по факту это разумная стратегия. Так поступала Япония, на заре своего “технологического чуда», а после неё Южная Корея, а теперь — Китай. И за примерами ходить не надо — благодаря этой стратегии у технологичных государств я печатаю данную статью на недорогом компьютере, а вы её читаете на недорогих ноутбуках и, тем более, копеечных смартфонах. Казалось бы, а что мешает современной России поступать так же?

Мешает рыночек, точнее его скорости. Даже самый наглый метод стырить и скопировать требует научно-производственной базы, специалистов и, конечно, времени. А вот разобрать-то много ума не надо. В “лихие 90-е»™ с развалом системы госзакупок, обвалом финансирования и текучки кадров в сторону турецких дублёнок, даже копировать стало почти некому и почти негде.

Да и то, ранее копирование было в первую очередь необходимостью оборонной промышленности — посмотреть программу “Время» можно и на телеке с 10-15 летней отсталостью от мировых аналогов, а вот с продуктами военного назначения так не прокатит. Копирование помогало развивать военную отрасль и иметь собственную продукцию либо чуть отстающей, или вровень, а иногда и лучше зарубежных аналогов. Это главная причина, почему оборонка (и тесно с ней связанная космонавтика) стала главным технологическим экспортом РФ — просто большинство разработок промышленного и бытового назначения оказывались устаревшим барахлом.

Почему импорт стал неизбежен

Почему импорт вытеснил отечественные разработки? Очень просто — любая технология требует времени и денег на разработку и испытания. Потом она осваивается промышленностью — при серийном производстве создают линии, где можно максимально автоматизировать технологические процессы. Чтобы что? Чтобы снизить себестоимость.

Когда товар производится крупными партиями, а у этого товара есть рынок и покупатели, которые запросто могут купить подобное где-нибудь ещё, производители очень оперативно исправляют недостатки, модернизируют, предотвращают брак. Новой проблемой отечественного производителя был принцип “и так возьмут, куда денутся» вкупе с никудышным маркетингом. Итог — цены завышены в 20-100 раз (по номенклатуре гражданских изделий), при этом качество… если и не брак, то 80% от максимальных допусков получите-распишитесь.

Руководства предприятий сводят концы с концами и поэтому пытаются содрать с заказчика по максимуму (потому что кто его знает, когда следующий-то появится), при этом мелкосерийность и нестабильная загрузка повышает себестоимость. А подливает масла в огонь низкая культура производства, и специалисты с оборудованием… часто одного года рождения.

Ну и наконец личное — маркетинг. Делаешь статью о натовском оружии, заходишь на сайт BAE или General Dynamic — чего изволите? Вот вам вся справочная информация, инфографика, вот вам картиночки в высоком разрешении… что, картиночек мало? Ну вот вам качественные детализированные видеозаписи с применением, или 3D модель, или 3D-ролик.

Что говорить про отечественного производителя — у некоторых нет сайта вообще. А те, у кого есть, поприветствуют вас дизайном в стиле “верните мой 98-й», мутными фоточками разрешением 180х100, и общим настроем в духе “ну чо уставился… тебе чиво?». При этом, конечно, елейные мантры про не имеющие аналогов вот уже 60 лет разработки тут как тут. Не то чтобы правило — у Ростеха, например, сайты отличные, но найти там можно далеко не всё.

В общем, не умеют наши преподносить себя с правильной стороны. Поэтому импортные комплектующие постепенно просачивались во все аспекты оборонной промышленности. А как иначе? В крайнем случае закупались тайваньские детали, на них меняли бирочку АО “Радиоскрепные технологии» ииии… импортозамещение! Единственное, что у нас производится полностью самостоятельно — пожалуй, только АК.

Неочевидное превосходство НАТО

Нет, конечно, превосходство — не в сайтах с крутыми фоточками и инфографикой. Всё шире — оружие НАТО разрабатывается и поставляется транснациональными военными корпорациями. У-у-у, страшные транснациональные корпорации, строящие заговоры ради мирового господства Израиля, пьющие кровь православных и едящие некрещёных младенцев!

На самом деле всё прозаичнее — каждая компания тратит огромную часть средств на разработки, стремясь выдавить конкурентов из прибыльных секторов. Каждая сильна по-своему, но стремится успеть везде: вот вам прицельный комплекс на танки, вот вам баллистический вычислитель, вот вам ПТРК, вот рации, и так вплоть до “умных тактических тампонов для мужских вагин гендерно-разнообразных супер-солдат».

Побеждает всегда один, но разработки не пропадают даром и часто находят новое применение в других вооружениях или приборах.

Конечно, все они тесно связаны с государствами — многие разработки имеют гриф секретности, иногда недоступный даже самым близким союзникам по альянсу. Но в целом — никакого болезненного патриотизма: если иностранная компания сделает лучше — закупим у них. Ни одна армия блока не оснащена полностью собственным ВПК, даже американская.

Например, гранатомёты/ПТРК NLAW в СМИ часто называют британскими, хотя на самом деле плоть от плоти шведская разработка на базе шведских систем прошлых поколений. Просто разработку заказали британцы, а потом у себя разместили производство — они сформировали техзадание, в первую очередь, для себя. Те же шведы спокойно их закупают с маркировкой “мэйд ин Британ». Да и прочие системы: нидерландско-германские, испано-австрийские, американо-канадские и т. д.

У того же танка Абрамс, в разных поколениях и модификациях была и английская броня Чобхема, и французские тепловизоры, и немецкая пушка. Многое, конечно, производится по лицензии, но на уровне разработок американский танк никогда не был сугубо американским.

Да даже американская армия, самая первая перед второй по военной мощи, не состоит сплошь из собственных разработок! Шведские гранатомёты, бельгийские пулемёты, канадские БТР, немецкие пушки и свыше 9000 всякой иной номенклатуры. Даже супер-лакшери-гаубица М777, о которой так много говорят, разработана вообще-то в Великобритании компанией BAE Systems, а производится всего лишь подразделением этой компании в штате Миссисипи.

Крупные компании поглощают поменьше, часто из других стран, оставляя им прежние названия, или переименовывая в свои подразделения. Ведь часто бывает так, что великолепный разработчик противотанковых комплексов переживает не лучшие времена, спустив много денег на тендер, который проигрывает, или упустив много клиентов.

Контору не прикрывают и не отправляют работников работать в Макдональдс — её покупает более крупный игрок, у которого в продукции как раз нет ПТРК, а вот крупный конкурент их успешно продаёт. Материнская корпорация даёт деньги на новые разработки, став владельцем новых патентов, и часто успешно теснит конкурентов, заставляя тех тоже не дремать.

Условно, американская компания, может заказать разработку в своём испанском подразделении, а производство комплектующих — в Польше и Швеции. Про то, что среди этих условно “испанских» инженеров попадаются 25-35-летние выпускники МФТИ, Бауманки или МАИ, мы, глубоко и тяжко вздохнув, умолчим.

К чему всё это? А к тому, что страны НАТО имеют вооружения, созданные в тесной кооперации друг с другом, и даже со странами, в блок не входящими. Это позволяет закупать наиболее топовое оружие, произведённое лидером в сегменте, и наиболее оптимизированное по цене-качеству. То есть, армию США питает не собственный ВПК, а объединённый транснациональный ВПК всех передовых европейских и азиатских стран. Проще говоря — самые передовые военные технологии мира. Уот так уот.

А что теперь?

Армия РФ и её союзники по ОДКБ обслужены всеми самыми передовыми разработками… Советского Союза. Да, Россия производит много вооружений в кооперации с союзниками и прочими партнерами, которые сводятся, в общем, к Белоруссии, да и до недавних пор к Украине (хе-хе, и после 2014 года тоже). Но и эта кооперация связана, скорее, с тем, что советский ВПК был рассредоточен по республикам СССР, поэтому России достались не все его осколки.

С учётом состояния российских производителей, зависимость от импортных комплектующих только росла, причёмпо чисто рациональным соображениям — своё обходилось дорого, ненадёжно и долго. Например, российские танки в начале 90-х оснащались тепловизорами Агава-2, которые весили по 65 кг, причём с матрицей первого поколения и низким разрешением.

Из-за таких габаритов и массы ими укомплектовывали только наводчиков, а командир был не у дел. В то же время, в 94-м году американские Абрамс M1A2 получили комбинированный тепловизор кругового обзора для командира и собственный тепловизор для водителя. А в 99-м перешли на второе поколение, чьи параметры по качеству, углу обзора, детальности изображения улучшились почти в два раза.

Совместный российско-белорусский танковый прицел Сосна-У производства “Пеленг» уже располагал тепловизорами на базовых элементах французского производства. При этом после санкций 2014 года уперся в третье поколение. В это же самое время прочие страны с доступом к новым технологиям переходили на четвёртое поколение — а это превосходство и в дальности обнаружения, и в дальности распознавания цели, и в итоговой боевой эффективности.

Приостановка производства танков в России, вполне вероятно, связана с тем, что для них просто негде взять современные прицелы. А ведь они — далеко не единственное в Т-90М и Т-14 Армата, что требовало импортных комплектующих. Хоть бери и Агава-2 ставь, с первым поколением теплаков… зато всё своё. И даже при этом встанет вопрос, не утеряны ли на сегодня даже старые технологии.

Управляемая ракета для РСЗО Торнадо-С (модернизированный Смерч) нуждается в американском оптоволоконном гироскопе. Ракеты для ПВО, крылатые ракеты типа Калибр, оперативно-тактические ракеты для Искандер-М требуют британских комплектующих для бортовых компьютеров. Радиосвязь, БПЛА, да даже транспорт от КамАЗа и Ил-76 нуждаются в импортных комплектующих, которые сегодня неоткуда взять.

Наконец, у межконтинентальной ракеты Сармат, самой нашей страшной ядерной кувалды, нет удовлетворительной системы управления.

Масла в огонь подливают новости из иностранных источников — на российских танках обнаружены чипы от холодильников и стиральных машин! То есть элементы гражданского назначения, мало приспособленные как минимум к динамическим и температурным нагрузкам своих аналогов военного назначения. Вполне возможно, что это просто враньё и вброс, но сама ситуация симптоматична.

Конечно, в нынешних условиях будут организовываться серые схемы ввоза, но это другие сроки и объемы, совсем другие. Ну и, очевидно, вопрос — как оружейные бароны будут их возить под колпаком ЦРУ и прочих спецслужб в нынешней ситуации.

Источник: Ferra